Проработав несколько лет в области юридического и технического содействия иммиграции из Российской Федерации в страны Северной и Центральной Америки и Западной Европы и сменив за свою карьеру три иммиграционные адвокатские конторы, мне довелось консультировать сотни людей. Сегодня я попытаюсь ответить на вопрос, кто такие эмигранты, и что их отличает от других людей. У меня не сложилось впечатление, что современный эмигрант — это авантюрист или неудачник, который не нашел свое место в родном социуме.

Кстати, французское слово avanturier переводится как «искатель приключений». На мой взгляд, это определение не очень приложимо к иммигрантам, хотя какая-то доля авантюризма в положительном смысле этого слова присутствует. Эмигранты — это, как правило, здравые, разумные и волевые люди. Здесь первична, как это не парадоксально звучит, не материя, а сознание, дух человека. А образование эмигранта, количество денег, имеющихся у человека на переселение и первичную адаптацию в новой среде, — вторичны. Главное — желание, воля и сознание.

Мне могут возразить, что требования государственных программ приема иммигрантов таких стран, как Канада или Австралия, всегда были достаточно высокими, а сегодня, после принятия новых критериев отбора иммигрантов, стали для большинства вообще непреодолимыми. Набрать 67 баллов для иммиграции в Канаду или 120 баллов для Австралии бывает под силу не любому программисту, переводчику или кандидату математических наук. При чем же тут волевые качества, когда все решает, образование, знание языка и деньги?

Все это конечно так, но эмоционально-волевая составляющая иммиграции все-таки превалирует над всеми другими, в том числе, меркантильными составляющими. Постараюсь обосновать свою точку зрения. Любой человек, который в 30-40 лет меняет свою привычную социальную и культурную среду на другую, сталкивается с преодолением немалых трудностей. Чего стоит одна только смена языковой среды! Это стрессовый фактор даже для профессиональных переводчиков, не говоря уже об инженерах и других профессиях, не связанных с активным использованием английского языка в ходе исполнения обычных должностных обязанностей. А ведь помимо языковых, существуют еще и культурные различия. Есть различия в понимании смысла жизни и в установках. Помните, «что немцу хорошо — от того русскому погибель»?

Практика показывает, что на адаптацию среднестатистического иммигранта к жизни в Канаде уходит от полугода до года. А через два-три года иммигранты начинают зарабатывать в Канаде больше местных жителей, причем в среднем на 15-20 % в год! Это данные статистических исследований. Чем их можно объяснить, как не исключительными волевыми качествами иммигрантов? Я уж не думаю, что все так идеально сразу могут подтвердить специальность по своему советскому или российскому диплому. Дело вовсе не в этом. Просто волевой человек попадает в благоприятную как для профессионалов, так и для деловых людей среду. И реализовывает себя в стране, которая этому не мешает. Деловые люди попадают в устойчивую деловую конъюнктуру, причем на полученные доходы не претендует криминальный мир или ненасытные чиновники. Добавим к этой картине еще и платежеспособный спрос. Не надо быть даже экономистом, чтобы понять простую вещь. В странах, в которых люди еженедельно получают почасовое вознаграждение за свой труд, легче продать как товар, так и услугу.

Подытожим сказанное. Не социум отторгает человека, а иммигрант своим волевым решением меняет один социум на другой. Социум пассивен. Отторгает обычно власть, когда преследует инакомыслящих или деловых людей. Но заметьте, что даже политические иммигранты, диссиденты и беженцы — это скорее непримиримые борцы, а не жертвы власти или социума. Такая вот получилась философия иммиграции и волюнтаризма.

Опубликовано 14.08.2006